29 декабря, суббота
Да, Лель, мы сейчас говорим и думаем на разных языках. И не думай, пожалуйста, что это удручает только тебя.
<...>
О силе искусства. После просмотра "Колец" Алик выразил желание прочитать книгу.
28 декабря, пятница
Смех и грех. Стыдно признаться, но сам я как-то тоже пытался познакомиться с Линор подобным вот образом.
26 декабря, среда
Пустота, равно как и глубина - могут познаваться молчанием.
Почитал записи начала года. Как это было давно.
Пижон.
25 декабря, вторник
В китайском буфете праздничный ассортимент. Креветки почти с кулак величиной, приготовленные не менее чем пятью различными способами, всякие рако-крабы и прочие радости чревоугодия - ешь-ешь-ешь, пока живой. Сначала повстречал Мамуку в компании единомышленников, они попытались обрадовать меня водкою, но я был несгибаемо тверд, однако против пива аргументов отыскать не сумел. Попиваю пиво - подходит Гена, речь заходит уже о спортивных горизонтах. Чего уж там, китайский буфет - совсем не место, чтобы уединиться и подумать о вечном. Иногда оно, возможно, и к лучшему.
<...>
Дина Рубина(Д.Р) и Вероника Долина(В.Д.). Две девочки-девушки-женщины из еврейских семей. В чем-то похожи даже внешне, равно как и созвучны в творчестве. Мне случилось побывать на творческом вечере Д.Р. и трех концертах В.Д. и с течением времени обзавестись всеми вышедшими дисками В.Д., равно как и книгами Д.Р.
В.Д., пожалуй, более сентиментальна, более сосредоточена на себе, и почти все песенные героини - ее автопортреты, ее прожитые переживания и драмы, ее непрожитые жизни и сюжеты, но ее.
Д.Р., скорее же, присущ изысканный цинизм, не заходящий, впрочем, выше условной ватерлинии и не отнимающий ощущения, что автор видит, мыслит и чувствует себя скорее наблюдателем, путешественником, странником, нежели Творцом. Хотя в последних вещах все больше и больше и Д.Р. пишет своих героинь с себя. Устала ли от бродяжничества?
По ходу последнего "вояжа" в Нью-Йорк поймал последнюю книгу Д.Р. "Высокая вода венецианцев" и новый диск В.Д. "Фараон". Примечательно, что впечатления от обоих, книги и диска, схожи. Обладая талантом и чувствительностью, калибр которых вывел обеих на профессиональный уровень, они, на мой дилетантский взгляд, стали заложниками этого же профессионализма. Нужно-нужно "делать" вне зависимости от наличия достойного материла. В результате, можно наблюдать разные сборники Д.Р., отличающиеся лишь типографским качеством и порядком, в котором скомпонованы те же повести и рассказы, и ничего, ничего нового. Ждал "Высокую воду" и - ничего. Ни одной новой мысли, ни одного свежего чувства. Лишь живописные описания Венеции. Равно как и в "Фараоне" - ни одной новой "ноты".
Возможно, что это изначально ошибочно - будучи благодарным автору, ожидать от него продолжения. Чтобы сказка не кончалась. И, видимо, получив "На Верхней Масловке" и "Последнего кабана Понтеведра", равно как "Невинград", "Судьба и Кавалер" и других, следует лишь быть исключительно благодарным Автору за те драгоценные мгновения, когда чувствуешь себя посвященным.
Хотя, на фоне вышесказанного, повторюсь, пугает тот факт, что М.Щ. взялся перепевать старые диски.
Прочел "Низкие истины" Андрея Кончаловского(А.К.). Прежде всего, интересно. Люди, чьи лица стали лицами эпох, предстают живыми. С этической точки зрения, ценность книги весьма сомнительна, равно как и попытка на основании размышлений и воспоминаний А.К., пытаться сравнивать или действительно разобраться, кто был прав в том или ином конфликте. Но весьма интересно исключительно с познавательной точки зрения.
24 декабря, понедельник
Купил в Нью-Йорке много умных книжек. А именно: Уайльда, Сартра, Мураками, Фаулза, Хармса, Рубину, Мандельштама, Честертона, Левитанского и Рильке. Причем, многие из перечисленных - аж в двух томах. Буду умным. Одна тетка увидела, какие гении населяют мою потребительскую корзинку, так сразу подбежала ко мне, да и как молвит, сверкая глазами: "Вижу, - говорит, - Вы-мой человек!". И как начнет советовать мне обязательно Шпенглера читать. А я - лишь поблагодарил вежливо. Ибо, во-первых, внешне из себя тетка была ничего из ряда вон выходящего, а во-вторых, главная ошибка ейная заключалась в том, что никак не можно по обложкам о человеке судить. Я то знаю, что книжки, дабы поумнеть, купил, а она, похоже, решить поспешила, что я - уже. Шпенглера, понимаете ли. Видали мы этих шпенглеров.
На обратном пути, по привычке совмещая дорогу с телефонной беседою, заехал в джерсийскую глушь, и, воображая себя эдаким колумбом, позволил себе, не прерывая беседы, какое-то время двигаться исключительно по наитию, чем основательно усугубил. Заправляясь на Неизвестной Джерсийской Заправке, изрядно облил бензином новые брюки, хоть поджигай. Но не стал, ибо не было Цели, а наоборот - спросил у О., не оставляет ли бензин жирных пятен. В особенности, на новых штанах.
22 декабря, суббота
Собственная иррациональность уже раздражает.
Пугает, какой мелочи порой оказывается достаточно, чтобы выйти из состояния эмоционального равновесия.
А "Lord of the Rings" скорее порадовал, нежели наоборот.
19 декабря
Приехали прынцессы. Не те, что по башням. Читал им сказку на ночь. С выражением.
<...>
Рассказывал О., как мне везло в картах. Одной принцессы показалось недостаточным. Сказал, что их было пять. Одна другой краше.
<...>
Лабас радует
18 декабря, вторник
Карта перла так, словно и впрямь где-то далеко-далеко, в высоченном готическом замке, на самом-самом верху, в высокой башне сидит невиданной красоты принцесса и, полна искренности, ругает меня самыми последними словами.
С некоторыми разлука сближает, а иные - становятся дальше и дальше, и дивлюсь порой вспыхнувшему невзначай воспоминанию - а было ли оно.
<...>
Утром возникла навязчивая идея взять себе еще один больничный. Прогнал ее, заразу. Не без труда.
С душевной формой пьянства бороться тяжелей. "Бессмертен лишь всадник в ночи, и то - потому что невидим." (с) М.Щ.
О. искренне обрадовалась тому, что я добрался до "Волхва", она же столько раз мне его советовала. А мне его много кто советовал, всех не упомнишь. Все, что было не со мной, помню. И так далее. А О. ответил, что, видимо, ее рекомендация прорвалась в область подсознательного. Вывернулся.
Поэзия и журналистика. На первый взгляд, никакой связи.
<...>
Захворал и взял выходной. Дочитал "Волхва". Уж и не припомню, когда в последний раз проходил более пятисот страниц за день. Не мог оторваться от сюжетной линии. Хотя, дочитав, ощутил опустошенность - "Коллекционер" оказался для меня наполненным более более явственным смыслом. Последнее время отмечаю, что "бессюжетные" вещи воспринимаю острее. "Волхв" же показался куда более бесчеловечным по самой идее, нежели "Коллекционер", хотя и примечательно, что Эдик говорил ровно противоположное. Зло "Калибана" - не особо маскирующееся, не вызывающее сомнений. "Волхв" в чем-то напомнил "Заводной апельсин", где героя насильно пытаются сделать "хорошим" - ответственным, любящим и т.д. А в данных проявлениях это и есть - Зло. Союз Алисон и масонов показался надуманным, а конец - поэтическим и ненастоящим. Хотя до самого последнего мига конец был непредсказуем. Последняя сцена сильно напомнила концовку "1984", а вот там, кажется, было по-настоящему. В моем понимании.
16 декабря, воскресенье
Выходные в Атланте. Вылет вечером в пятницу, возвращение днем в воскресенье. Два дня.
Верный себе, отложил все на последний миг. Потом наскоро запихал одежду в чумадан и выбежал из дома голодней голодного. Однако, мысли оставаться голодным еще четыре-пять часов вынести не смог - выбегая, набрал одну из близлежащих пиццерий и заказал stromboli. Заехав-залетев в пиццерию, нетерпеливо ждал, пока допекут, неискренне улыбаясь милой девчонке-пуэрториканке и говоря, что ничего, что так долго, что, мол, пустяки. Поглядывая при этом на часы каждые десять-пятнадцать секунд. Овладев коробкой со stromboli, бросил на пассажирское сиденье и убедил себя, что смогу разобраться с ним по ходу движения. Он(о) был(о) очень румяным и горячим на ощупь, и одной рукой схватить не получалось. Безмерное чувство голода вкупе с близостью обьекта порождали безумие. Позвонил Ольке, пожаловался, что влюбляюсь в свой stromboli. Сказал, что я его постоянно его трогаю. Что он очень горячий. Сочувствия не дождался - Олька усмотрела в этом лишь проявление однополой любви. Постарался успокоиться мыслью, что буду утолять свою страсть по мере ожидания автобуса на паркинге аэропорта, и даже почти поверил в это. Стоит ли говорить, что автобус подошел сразу, не дав даже малейшего шанса открыть коробку. А времени к тому моменту было уже столько, что даже факта мгновенного подхода автобуса уже не хватало для поддержания оптимизма. Зашел в аэропорт, стал в длинную очередь на сдачу багажа, при этом обнаружив, что вылет задерживается на полчаса - успокоился в смысле времени, но никак не голода - смотрел на чертову коробку уже с раздражением. Наконец, отстоял очередь, закончил с формальностями и добрался до своего завтрака-обеда-мечты. Он остыл, как труп. Меньше надо было лапать.
Полет, в общей сложности, отложили часа на полтора. Погода капризничала. Ибо дождь. Чувствовал себя комфортно - читал Фаулза. "Коллекционер". Его и "Волхва" прикупил в процессе немногочисленных предотьездных хлопот. Продолжил чтение в самолете. Поначалу недоумевал - думал, что нюансы перевода. Явно ощутил лицейдейство, лишь добравшись до дневника Миранды. Не мог оторваться. В определенных проявлениях находил себя в Коллекционере, и это пугало. Потом уже явственнее - в Миранде и Ч.В... Оказался настолько поглощен чтением, что полагал, что мы уже где-то в районе Вашингтона, когда самолет после часа маневров наконец поднялся в воздух. Последние десять-пятнадцать страниц, осознавая неотвратимость, читать было тяжело... Не хочется, однако, добавлять в общий котел собственных банальностей, ибо очень остро, но вполне self-explanatory. Начал "Волхва" и продолжил на обратном пути. Интересно.
Суббота. Посетили музей "Coca Cola". Забавное, надо признать, местечко. Культовое. Посмотрели пятиминутный клип про роль "Коки" в жизни человечества. Оказывается, продукты "Коки" можно применять в самых-самых неожиданных ракурсах. И наоборот - кто бы только мог вообразить, что куда ни глянь - везде она, родимая. Никаких, нах*., "Пепси". Стало неловко. Исключительно за себя. Не за человечество. Потом мы дегустировали "Кокины" продукты, собранные со всего мира. Сложные многоцилиндровые конструкции дискретно выплевывали в воздух тонкую струю напитка по направлению из одной емкости в другую по дуге, траектория которой наводила на странные, но вполне однозначные, ассоциации. Я сказал, что будучи female, подал бы в суд.
С примкнувшими Женькой и Толей гуляли по парку. Обнаружили там каток и я был неудержим в своем порыве. Терпению Ольки не было пределов. Не катался на коньках больше пятнадцати лет. Олька пошла со мной, Женька и Толя милостиво согласились подождать. Сумасшедший. Разгонялся побыстрее, потом старался внезапно остановиться. Получилось. С четвертого раза. Каток был заполнен теснее разумного, много детей, и, то и дело, приходилось, во избежание столкновения, хватать за подмышки какого-то малыша, поднимать в воздух, и с извинениями и напутствиями опускать уже где-то в стороне от своей, умеренно гибкой, траектории. Наматывая очередной круг, по-мобильному набрал Эдику, и заплетающимся от счастья языком поведал, что надо искать каток в Филли. Срочно. Тут же извинился за срочность. Он вежливо ответил, что, мол, будем искать.
Провели несколько часов с Наргис.
Познакомил Ольку с Наргис. Закончили пьяными танцами в русском ресторане. Но - в кайф. Хотя всего не помню. Запомнил пару олькиных друзей, и строчку из песни - "любовь не купишь в аптеке". На обратном пути нас приостановили менты за легкий перебор по части скорости, но вполне респектабельный внешний вид и подкупающий своей искренностью моральный облик (это все об Ольке, она была за шофера) убедили их в том, что штрафовать нас, по сути, в общем-то, ни к чему, да и незачем. Отпустили.
Парочка других ресторанов, "Houligans" и тайский, оставили вполне приятное впечатление. Как, впрочем, посмотрели "Save the last dance" и не посмотрели "Red", но это - уже, пожалуй, из области статистики.
Обратная дорога не преподнесла сюрпризов. Соседкой в самолете оказалась откровенно красивая девушка, что в Америке - явная редкость. Впоследствии, впрочем, выяснилось, что ее отец - англичанин.
9 декабря, воскресенье
Daniel Auteuil чертовски выразителен. Вспоминая "Closet", дивлюсь масштабности перевоплощений. Во "Вдове"
совсем иной. Мужчина. В самом прямом смысле этого слова. ЧУдная пара с Binoche.
"Blue". Не впечатлило. Тонко и со вкусом. Акценты намечены и расставлены. Но это мы уже проходили.
8 декабря, суббота
Человеку свойственно привыкать. Привыкать к тому, что вокруг, и полагать это привычным, и даже нормальным. Сглаживая в сознании несоответствия. Однако, случается, неожиданно приходит нечто извне. Оно встряхивает, пробуждает, заставляет пересмотреть отношение к происходящему и, возможно, принять критически важное решение.
Не знаю, достаточно ли у меня оснований для подобных обобщений, наверное, сейчас они ни к чему. Однако, спасибо "Widow of St. Pierre".
7 декабря, пятница
На дворе декабрь, а ходим в теннисках с короткими рукавами. Лето. Такого не припомню даже здесь.
Два сета с Геной. 2:6, 4:6. Справедливо. Проиграл по всем компонентам. В особенности, в движении. Когда не добежишь до мяча - удар уже не тот, нет удара. Формы нет. В парке давно не бегал, форма транжирится мигом. Взять себя в ежовые рукавицы.
"My man". Острое чувственное французское кино. Можно ли про проституток, но без пошлости и грубых повторений? Оказывается, да. Смотрели, не отрываясь. Когда звонил телефон - потом перематывали обратно, не желая пропустить эпизод.
Дружба бывает не только платоническая.
Иногда случаются настроения, что впору избегать людей. Нормально или нет, но есть. Устал. Морально и физически. Отступать-отдыхать, правда, особенно некуда и пока негде. Ни тебе пенька, ни пирожка.
5 ноября, среда
Позвонила Фаина, поведала новости. Что Гена(режиссер), видимо, заскучал, и ему вновь захотелось что-нибудь да поставить. Созвал народ, откопал еще одного режиссера постпенсионного возраста и сообща предложили народу ставить еврейские местечковые истории вкупе с историями из жизни новых эмигрантов. К чести созванных, спешу отметить, что означенная идея не встретила энтузиазма в актерской среде. Фаина с Юрой сразу отказались, равно как и донесли Гене нашу с Яной незаинтересованность. Интереса ради, бросил Фаине ссылку на лазарчуковский "Тепло и Свет", который заблаговременно избавил от занудных писем-комментариев. Вероятность, что инициатива будет поддержана, разумеется, минимальна, но, помнится, когда-то у меня была мечта поставить эту вещь на сцене. Чем черт не шутит. Уже вижу Юру - Пастором, Эдика - Клерком, Яну - Физиком... Принцесса? Принцессу я бы где-то нашел. Кто еще? Полковник, Художник и Мастер... Хм... Не знаю, не знаю. Мда... Уууу, черт!! Размечтался!
<...>
К хорошему привыкаешь и теряешь бдительность. Привык к рассылкам новостей и таким вот самым макаром пропустил Псоя Короленко в Джерси. Обидно.
Не смог влезть в свои старые дырявые джинсы. Жирная свинья. С этим надо что-то делать.
3 декабря, понедельник
Понемногу, под настроение, продолжаю глотать набоковские рассказы. Продолжаю поражаться. На этот раз - "Сцены из жизни двойного чудища" и "Как-то раз в Алеппо...". Второй рассказ хотел бы предложить Вите, хотя, может быть, именно таким вот настоящим образом и предлагаю.
"Dreamlife of Angels". Очень даже очень.
2 декабря, воскресенье
Как никогда ранее, стали заботить вопросы внешнего облика. Десяток рубашек, купленные в течение недели, два пуловера, две пары новых туфель, одеколон и бальзам - все это вдруг приобрело некий смысл.
Стал менее терпим к окружающим - как реальным, так и виртуальным. И это - плохой знак.
Под впечатлением от "Five senses" сделал вывод, что являюсь человеком осязания.
Забыл позвонить детям. Не люблю с ними по телефону. Вита говорит, что тоже не любит.
Несправедливость есть ни чем иным, чем отсутствием справедливости. Вероятно, что где-то есть граница, где заканчивается справедливость и начинается не-. Однако, где именно она есть - никто из смертных не знает. Хотя многие о ней думают. КПД подобных размышлений - тема для отдельной беседы.
Отношения с папой стали гораздо лучше. Хотя не могу отделаться от ощущения, что у них, этих отношений, есть некий потолок, выше которого никак, и он, этот потолок, - рядом.
Два фильма Тинто Брасса. "Ключ" и "Так поступают с женщиной". У эротики много лиц, и эти лица тоже подвержены старению.
На очереди - "Dreamlife of Angels".
Поменял лампочку в инкином ручейке с красной на зеленую. Так лучше.
Вдруг захотелось говорить. Самому странно. "Говорить" - такое, кажется, есть стихотворение у Вовы Луцкера.
Пришел e-mail от незнакомого человека. Просил написать несколько любимых стихотворений. Сначала показалось странным, дурацким, нелепым. Однако, написал. Бродского, Мандельштама и Павлюка. Получил в ответ большое спасибо. Виртуальные контакты тоже имеют свою прелесть.
Еще мысль о границе. Граница между тем, что мне абсолютно пофиг, а что - уже нет. И эта граница - движется. Пульсирует. Подобно содержимому мужских штанов по мере прикосновения женской ручки.
1 декабря, суббота
Поэта можешь ты не бить.
Женщины бывают: прелесть, какие глупенькие и... ((с)ММЖ)... Пиздец, Какие Умные.
Посмотрели "Five Senses". Понравилось, но на подсознательном уровне. Потом пересмотрел сам, дома, поймав многое, что пропустил изначально, и только тогда уже понял почему.
О. получила два предложения работы в один день. В нынешних условиях. Ухххх.
Злостным жаворонком не был никогда, равно как и совою. Нынче приходится вставать жаворонком, ложась филином. Организьм бунтует.
С разгону вьехал машиной на бровку. Неумышленно. Но бывает.
Почистил и про-де-зо-де-ри-ро-вал бОльшую часть квартиры. Длинно и жизнеутверждающе.
У мамы ДР. Провели полдня в центре города в ювелирном квартале. А у них там своя жизнь.
Потерял первую в жизни кредитку. Много нервничал. Как оно часто и бывает, когда что-то в первый раз.
Лель недавно сказала, что я из-мель-чал, ибо рассуждать стал меньше.
Думаю, что все эти эмщэшные "пыль по полю летит" и "ветер не вытер" - не случайны. Ох, и не случайны.
Неожиданно узнал о разводе двух более-менее знакомых мне супружеских пар. Мир не стоит на месте. Куда движешься, Мир?
